Демон-хранитель. Сделка - Страница 32

— Значит, меня кто-то собирается убить? — Я принялась яростно растирать плечи, словно пытаясь согреться. Среди жаркого летнего утра меня вдруг кинуло в холодную дрожь. — Но кто?

— Ты удивительно быстро все схватываешь, — задумчиво проговорил Фабион, остановившись напротив меня. — Этой ночью ты была настолько убедительна в своих обвинениях против матери, что я и сам едва не поверил тебе. А ведь я знал, что саэра Алисандра ни при чем. Ну дальше без моей помощи догадаешься или мне продолжать?

— Другими словами, кто-то пытается обвинить мою мать в том, чего она не совершала, — подхватила я его мысль. — Но необходимо было неопровержимое свидетельство ее занятий запрещенным колдовством. А для этого смерть дочери подходит наилучшим образом. Ведь чем ближе твое родство с жертвой — тем больше ты при этом получаешь энергии.

— Стоп! — повелительно оборвал меня Фабион. Недоуменно нахмурился. — Откуда ты это знаешь? Такие подробности известны лишь тем, кто всерьез изучает темное искусство.

— Ну… — Я ехидно ухмыльнулась, несколько позабавленная озадаченным выражением его лица. — Фабион, неужели ты думаешь, что я устояла перед соблазном сунуть нос в некоторые книжки матери? Правда, досконально изучить их я не успела — боялась, что меня поймают за чтением. Так, иногда открывала, когда матушки не было в комнате. Пару фраз там подхвачу, пару фраз здесь. Ничего серьезного. — Я заметила, как Фабион с явным облегчением после моего признания перевел дыхание, и жестокосердно добавила, прекрасно понимая, что сейчас разозлю его, но слишком велик был соблазн увидеть его реакцию на свое заявление: — Впрочем, сдается, мне пора заняться этим всерьез. Девушке надо уметь себя защитить.

Я так и не поняла, что случилось в следующий миг. Просто Фабион вдруг оказался совсем рядом со мной, хотя только что стоял в нескольких шагах. С силой вздернул меня на ноги, больно сжав мои плечи, и прошипел, глядя прямо в глаза:

— Никогда — слышишь? — никогда так больше не говори! Тем более в моем присутствии. Катарина, запретное колдовство — это не шутки! Особенно для женщин твоего рода. Ты даже не представляешь, насколько близко твоя мать подошла к опасной грани, за которой ее ждал бы костер.

— Что такого плохого она сделала? — нарочито спокойно спросила я, хотя мое сердце от испуга рухнуло в пятки. Слишком рассерженным сейчас выглядел Фабион. — Насколько я поняла, матушка начала изучать запрещенное искусство, чтобы защитить свою семью. Так? Но по твоим же словам, она не виновата ни в смерти Реаны, ни в гибели Ималии, ни в исчезновении Ельгии.

Фабион еще неполную минуту буравил меня гневным взглядом. Затем резко отпустил и отвернулся.

— Хорошо, — глухо сказал он, почему-то избегая смотреть в мою сторону. — Начнем с самого начала. Как ты и сама догадалась, история принялась раскручиваться в прошлый день рождения твоей матери. Она застала твоего отца с любовницей в весьма пикантный момент, после чего от нервного потрясения слегла. Саэр Алоний очень переживал по этому поводу.

— Переживал? — перебила его я, презрительно скривившись. — Он переживал? Еще бы ему не переживать!

Фабион кинул на меня быстрый взгляд и позволил себе какую-то странную усмешку.

— Поверь, Катарина, твой отец — неплохой человек.

— Только не оправдывай его! — Я возмущенно фыркнула. — Или по натуре такой же?

— В поступке твоего отца были смягчающие обстоятельства, — произнес Фабион, сделав вид, будто не заметил моего вопроса. — Я более чем уверен, что Реана воспользовалась каким-нибудь приворотным зельем. Или любовным заклятием. Да, мужчины изменяют, сей факт тяжело оспорить. Но умный человек сделает все, чтобы жена никогда не узнала о существовании любовницы, даже не заподозрила, что она имеется. А твой отец далеко не дурак. Вряд ли бы он в здравом уме пошел на такую интрижку, поскольку Реана жила в вашей семье и могла в любой момент все рассказать твоей матери. Да что там, наверняка она сделала так, чтобы твоя мать зашла в ее комнату, а сама чуть ранее затащила туда саэра Алония. Чтобы все тайное наконец-то стало явным, так сказать.

Я крепко сжала губы, сдерживая очередное резкое замечание. Ишь ты, какие песни завел. Все мужчины, значит, изменяют! Тогда я тем более собираюсь заняться изучением магии, причем в ближайшем будущем. Не хочу, чтобы когда-нибудь меня высмеивали, обсуждая похождения моего неверного супруга.

Фабион сделал небольшую паузу, видимо ожидая моих возражений, но я молчала. Лишь зло растирала носком туфли какую-то невинную букашку, до сего момента ползшую по своим делам.

— Ладно, я еще поговорю с тобой по этому поводу, — зловеще пообещал Фабион, поняв, что я не намерена отступаться от своего. — А сейчас вернемся к нашим баранам, то бишь некромантам и ведьмам. В общем, как я уже сказал, Реана околдовала твоего отца и сделала так, чтобы об их интрижке узнала твоя мать. Дальнейшее уже известно. Саэра Алисандра устроила грандиозный скандал и слегла, не выдержав предательства горячо любимого супруга. Саэр Алоний сильно перепугался за здоровье жены и все это время хлопотал около ее постели, как самый преданный муж.

— Ага, — опять влезла я с непрошеным насмешливым комментарием. — То есть в этот момент любовный приворот Реаны вдруг перестал действовать. Так, что ли?

— Совершенно верно, — спокойно подтвердил Фабион, старательно делая вид, что не замечает моей презрительной усмешки. — Видишь ли, Катарина, любовные заклятия — вещь весьма недолговременная. Любое мало-мальски серьезное потрясение — и тоненькие ниточки мимолетного желания рвутся. Если, конечно, приворот не сделан по законам запрещенного колдовства на крови. Тогда он будет держаться до самой смерти жертвы, которая, кстати, не замедлит последовать. Да, некоторое время несчастный будет целиком и полностью верен той, которая его приворожила. Он не сможет ни есть, ни спать без ее на то позволения. Но заклинание подобной силы требует постоянной энергетической подпитки, и дни бедолаги окажутся сочтены. Поэтому Реана решила пойти иным путем. Видимо, ей нравился твой отец, раз она не пожелала убить его своей любовью. А возможно, она надеялась, что после смерти твоей матери он возьмет ее в жены, вновь воспылав чувствами.